Спросят, бывало, у Персидокла - а что, голубчик Персидокл, думаете Вы о нонешней внешней политике?
Персидокл помолчит насупленно, обратится к Вековой мудрости и изречет - "Толчитесь, бесы, да не в нашем лесе".
А то запрет все конторские скрепки с кнопками в шкафчик да на четыре замка и скажет со значением - "Общая овечка - волку корысть".
И по всяческому другому поводу Вековая мудрость принималась Персидоклом в руководство.
Персидокл ревностно оберегал Вековую мудрость от неведомых доселе зачинаний и всякой критики, и молодым да ранним, в его присутствии подвергавшим сомнению абы и крупицу Вековой мудрости, часто говаривал "Что деду хорошо, то и внуку в разум". К людям, ответствовашим на слово "понедельник" - "начинается в субботу" вместо "день тяжкий", Персидокл относился с подозрением и почитал неблагонадежными.
Все в Вековой мудрости всему подходило, да так хорошо, что Персидокл даже соединял со всем своим почтением разные ее крупицы - и выходило ладно. Например, "назвался груздем, и все в лес смотрит" или "сколько волка не корми, да недалеко уедешь". И верил Персидокл, что и предки его, отцы-прадеды, к Вековой мудрости имели сообразное отношение. Потому Персидокл не без лестности понимал себя как вернейшего ее охранника и важностию своей утешался.
А о том, откуда в Вековой мудрости столько всего взялось, Персидокл не думал. Ибо думать-то Персидокл и не умел. За ненадобностью.
Так Вековая мудрость отомстила за себя Персидоклу.
